Петербургская биржа в конце XIX в.
В ноябре 1896 г. Министерство финансов приступило к разработке нового проекта биржевой реформы.
23 сентября стало «черным днем петербургской биржи», когда произошло общее крушение биржевых ценностей. События осени 1899 г. были встречены в периодике (например, в таких изданиях, как «Новое время», «Торгово-промышленная газета», «Биржевые ведомости») яркими пассажами о «злонамеренной спекуляции»; очевидно, что современники считали разразившийся кризис исключительно биржевым — неожиданность самого кризиса и казавшееся отсутствие к нему причин лишь подтверждало его «спекулятивную» природу.
С.-Петербургской бирже, несомненно, принадлежала видная роль в развитии повышательной тенденции фондового рынка и затем — обратном движении цен. «Чрезмерная чуткость биржи, —как отмечалось в докладе министру финансов, — немало способствовала большим скачкам в отметках цен на промышленные бумаги, причем лучшая часть биржевого общества оказалась бессильною в подавлении биржевого непорядка, а биржа утратила свое преимущественное назначение посредствующего органа между лицами, ищущими помещения для своих капиталов, и предпринимателями».
От нанесенного биржевой торговле удара фондовый рынок долгое время не мог придти в нормальное положение. При всяком удобном случае, будь то временное сжатие денежного рынка или иная причина, биржевая публика игрою на понижение роняла цены бумаг, котировавшихся на бирже. Независимо от потерь, которые несет публика при сильных колебаниях, а особенно при понижениях курсов, необходимо иметь в виду, что неустойчивость биржи влечет за собою банкротства торговых фирм и отчасти содействует общему застою в коммерческих делах. Поэтому было решено принять энергичные меры для подавления существовавших неблагоприятных условий биржевой торговли. При этом меры частичного воздействия были не в состоянии положить конец нежелательным явлениям на бирже, необходимы были изменения основных правил биржевого устройства и условий биржевой торговли фондами; таким об разом, назрела необходимость в согласовании действовавшего устава С.-Петербургской биржи с современными условиями торговли.
10 января 1901 г. были утверждены разработанные одновременно с законопроектом подробные «Правила для Фондового отдела Петербургской биржи».
До конца апреля 1901 г. торговля фондами, валютой и акциями происходила в общих биржевых собраниях; с середины 1901 г. Фондовый отдел становится относительно независимым.
Правда, мнение о независимости и самостоятельности фондовой биржи не разделялось некоторыми экономистами. А. А. Васильев писал, что всякое движение курсов котируемых на ней бумаг юридически-административно обусловлено непосредственным воздействием правительства в лице министра финансов и вообще финансового ведомства. Впрочем, последнее оказывает и прямое финансовое воздействие, хотя и основанное на «административной доминации». Так, например, А. А. Васильев отмечал, что в сфере, соприкасавшейся с установкой курса ренты, наблюдалось такое явление: ежедневно, точнее каждое биржевое собрание, за счет Государственного банка закупается, в конце биржи, на пять тысяч руб. ренты, и курс этой покупки являлся официальным для данного дня; курс действительный мог быть (и часто был) ниже такого официального. Курсы остальных сделок с рентой не фигурировали в котировке, и нужно было последовательное понижательное движение для того, чтобы оно отразилось на официальной котировке. Понятно, что при положении, начинающем угрожать курсу ренты, финансовое ведомство не ограничивалось покупкой в пять тысяч руб., а умножало эту цифру во много раз. Приведенный частный пример финансово-административного воздействия иллюстрирует общую систему управления Фондовым отделом, которая состоит в «подчинении видам правительства финансовой жизни страны». Как образно отмечал А. А. Васильев, «все движение, всех ценностей все время лавирует между Сциллой экономического иностранного владычества и Харибдой финансово-правительственного воздействия». Однако при ближайшем рассмотрении этого примера можно убедиться, что прямых нарушений здесь не было, к тому же обеспечение курса ренты было вполне правом Министерства финансов. Поэтому в целом следует согласиться с Ю. Д. Филипповым, отмечавшим, что в общем административное вмешательство в деятельность биржи поставлено законом в сравнительно тесные рамки, и она может рассматриваться как учреждение самоуправляющееся.